Сегодня в "Ежедневном журнале":
"...в Гаване, столице острова Свободы, городе, выглядящем подобно Ливерпулю после германской бомбёжки или Грозному начала девяностых. Городе, где царствуют сертификатные магазины, талоны на мыло, долларовая подведомственная казённая проституция, а вокруг колхозы и средневековая нищета! При режиме, усердно продолжающем сажать, запрещать говорить, издавать, читать и ездить!
<...>
В конце семидесятых я несколько раз встречался с кубинским поэтом Армандом Валадаресом, он был тогда только что выкуплен американцами из кубинского ГУЛАГа. Скорее агностик, он продолжал веровать в идеалы «социализма с человеческим лицом». Рассказы его о кастристских лагерях были ужасны: пытки тропической жарой не менее успешны, чем заполярными морозами..." (Никита Кривошеин)
"...в Гаване, столице острова Свободы, городе, выглядящем подобно Ливерпулю после германской бомбёжки или Грозному начала девяностых. Городе, где царствуют сертификатные магазины, талоны на мыло, долларовая подведомственная казённая проституция, а вокруг колхозы и средневековая нищета! При режиме, усердно продолжающем сажать, запрещать говорить, издавать, читать и ездить!
<...>
В конце семидесятых я несколько раз встречался с кубинским поэтом Армандом Валадаресом, он был тогда только что выкуплен американцами из кубинского ГУЛАГа. Скорее агностик, он продолжал веровать в идеалы «социализма с человеческим лицом». Рассказы его о кастристских лагерях были ужасны: пытки тропической жарой не менее успешны, чем заполярными морозами..." (Никита Кривошеин)