Запись в ее рабочей тетради от 27 июня: "Попробуем последнего Гарсиа Лорку". И это -- последняя запись. Дальше ничего нет. Дальше...
Зову -- не отзывается, крепко спит Марина.
Елабуга, Елабуга, кладбищенская глина.
Тобою бы, Елабуга, детей стращать немилых,
Купцам бы да разбойникам лежать в твоих могилах.
...Еловая, проклятая, отдай Марину!
Ее "Гитара", ее "Селенье" -- работа высочайшего качества. Классическая. Безупречная. Впрочем, не удивительно, что она его так переводила.
Кабы нас с тобой -- да судьба свела,
ох, веселые пошли бы по земле дела.
Не один бы нам поклонился град,
ох мой родный, мой природный, мой безродный брат...
Нагулявшись, наплясавшись на земном пиру,
покачались бы мы, братец, на ночном ветру...
И пылила бы дороженька -- бела, бела, --
кабы нас с тобой -- да судьба свела!
Или, другими словами,
Suspiros que de mí salgan
y otros que de ti saldrán,
si en el caminio se encuentran,
¡qué de cosas se dirán!
Если бы моим печалям
встретились твои печали,
как они бы говорили,
как друг другу отвечали!